Князь советский - Страница 74

Парни захохотали.

На Нине было голубое платье и ажурная белая шаль с длинной бахромой. Простой наряд, золотой загар и обольстительная девчоночья улыбка – разумеется, будущие шоферы не могли отвести от нее глаз.

Заметив Клима, Нина чуть заметно кивнула и продолжила:

– Хозяйка побежала к соседям спрашивать – почудился ей запах керосина или нет, а моя Китти испугалась, что ей попадет, и «исправила положение»: вылила в самовар флакон одеколона!

«Вернулась-таки! – подумал Клим, чувствуя, как у него теплеет на сердце. – Ну что ж, интересно, что она теперь устроит».

Явился преподаватель – пузатый смешливый старик с закрученными кверху усами. Он открыл дверь, и ученики ввалились в класс, увешенный таблицами пересчета аршин в метры и фунтов в килограммы. Нина села впереди вместе с каким-то белокурым невежей, который не потрудился снять картуз в помещении, а Клим отправился на «камчатку» – на самую последнюю парту.

Преподаватель повесил на доску схему автомобиля.

– Мы с вами будем разбирать современную легковую машину модели «Форд-Т» с четырехцилиндровым двигателем. Данный автомобиль обладает мощностью в двадцать лошадиных сил и развивает бешеную скорость в 70 километров в час или, по-нашему, 65 верст.

Клим не отрывал взгляда от кудрявого затылка Нины, но она ни разу не оглянулась. У нее был такой вид, будто ей действительно интересно, где у машины находится топливный бак и как с помощью специальной линейки измерять уровень бензина.

Во время перемены Нина опять собрала вокруг себя поклонников и принялась рассказывать байки про свое крымское житье-бытье. Клим стоял чуть поодаль и слушал, мрачнея с каждой минутой. К нему подошел маленький ушастый красноармеец.

– Эх, первосортная бабенка! – сказал он, показывая на Нину. – И ведь дает кому-то – как же без этого?

Клим едва удержался, чтобы не съездить ему по морде.

После занятий Нина распрощалась с новыми знакомыми и ушла.

Клим подсчитал свои трофеи на личном фронте: кивок головы – одна штука.

3.

Клим был уверен, что Нина записалась на курсы шоферов только из-за него, но она совершенно не обращала внимание на бывшего мужа. На переменах вокруг нее всегда собиралась толпа, и Клим сумел поговорить с Ниной, только когда их обоих заставили залезть под старенький фордик.

– Нашли рессору? – спросил преподаватель.

– Нашла, – отозвалась Нина.

– Если машина сломается по дороге, вам придется чинить ее в самостоятельном порядке. Приступайте! А вы, товарищ Рогов, наблюдайте за ней и помогайте, если надо.

Гайку заело, и сколько Нина ни пыталась отвинтить ее, у нее ничего не выходило.

– Давай я! – предложил Клим, но она лишь досадливо дернула плечом:

– Не надо.

– Тебе же просто силы не хватает.

– Зато у меня упорства – хоть отбавляй.

С этим было не поспорить.

Нина таки открутила гайку и под одобрительные крики шоферов вручила ее преподавателю.

– Терпение и труд все перетрут! – сказал тот, пожимая ей руку.

После занятий Клим подошел к Нине.

– Ты меня ни разу не спросила о Китти. Тебе не интересно, как она поживает?

– А я знаю, – спокойно отозвалась она. – Капитолина приводит ее на занятия в детской библиотеке, и мы там встречаемся.

Клим не знал, что и сказать.

– А где Элькин? – спросил он.

– Остался в Крыму. Он сделал мне предложение, но я ему объяснила, что у нас ничего не выйдет.

– Почему?

– Догадайся с трех раз! – рассмеялась Нина и, помахивая сумочкой, пошла по дорожке к парку.

4.

Китти призналась, что она действительно встречается с мамой. Капитолина, помнившая Нину по прежним временам, решила, что та устроилась воспитательницей в детскую библиотеку, и попросту оставляла ей ребенка и уходила по своим делам.

– Почему ты мне ничего не сказала? – строго спросил Клим Китти.

– Потому что ты уже отнял у меня Тату!

На нее было больно смотреть: Китти была уверена, что папа сейчас введет очередной запрет, и заранее приготовилась плакать.

Клим притворился, что ему нет дела до ее тайных свиданий с матерью.

Три раза в неделю он тоже виделся с Ниной, вернее, видел ее – она чаще разговаривала с гардеробщиком, чем с ним.

Она была близка и в то же время недоступна; она сделала все, чтобы превратить себя в ценный приз – именно поэтому ее окружал сонм почитателей. Она заставляла Клима думать о себе и гадать, где она живет, как зарабатывает и какие строит планы. Ее окружала тайна.

Странное это было чувство: знать, что тебя беззастенчиво соблазняют, возмущаться этим и в то же время с нетерпением ждать очередного сеанса душевных пыток.

Клим приметил, что после занятий Нина не идет со всеми на остановку, а торопливо бежит в парк. Так повторялось из раза в раз, и это могло означать только одно: она с кем-то там встречалась.

Разумеется, Клим не выдержал и однажды отправился вслед за ней.

Вечернее небо было чистым и нежным, а над запоздалыми цветами летали простенькие московские бабочки.

Клим шел в некотором отдалении от Нины и злился на несущихся навстречу велосипедистов, которые кричали ему «Поберегись!» Не дай бог Нина обернется и увидит его!

Когда она исчезла за поворотом, Клим прибавил шагу. Он уже представлял, как наткнется на какого-нибудь красного командира, поджидающего Нину на лавочке, но вместо этого он застал ее в компании большого серого гуся: она стояла на берегу пруда и кормила его с ладони.

Завидев чужака, гусь встрепенулся, растопырил крылья и с шипением пошел на Клима.